Сегодня я занимаюсь странным. Убираю из оглавления сайта раздел “Студентам“; перекладываю из дропбокса на жесткий диск папку PED, где методично каждый год складывала материалы по читаемым курсам; ставлю в социалках дату окончания работы в АСОУ; чуть-чуть грущу. В среду на супервизорской группе пробовала знакомиться без привычного самоопределения “преподаватель вуза”. Мне кажется важным что-то сказать сейчас, когда трудовая книжка на руках, а в сердце пустота, – потом она заполнится и будет сложно вспомнить этот момент. А еще важно, потому что мне задают вопросы. Спрашивают: “Почему? Будешь ли еще преподавать? Кто же будет нас учить?” Отвечаю по порядку:
Почему? Очень хочется сказать про разруху в высшем образовании и что-нибудь еще, что позволит разделить это решение с кем-нибудь большим и сильным. Но это было бы не честно. Я работала в образовании в разное время: когда было хорошо, когда плохо, когда очень плохо. И ни хорошо, ни плохо не были конечным основанием для принятия мною решения. Я ухожу, потому что, во-первых, мне хочется больше сил вкладывать в работу с клиентами и в развитие себя как психотерапевта и супервизора, а сидеть на двух стульях стало слишком неудобно. Во-вторых, потому что я устала и выгорела, а мне очень не хочется окончательно превратиться в преподавателя-брюзгу, который вечно винит в чем-то нерадивых студентов и жалуется на жизнь. (Здесь должна быть скупая слеза: “Пусть лучше они запомнят меня такой!”) В-третьих, мне интересно, как это – жить вне системы высшего образования. Ведь с момента выпуска из школы в 1998 году, я всегда была рядом с вузами.
Буду ли еще преподавать? Сколько-то и где-то буду наверняка. Во-первых, я пока что не оставила надежду стартовать с Вовой первую ступень. Надеюсь, будут еще интенсивы и прочитанные лекции. (Завела себе тщеславный плейлист на канале ютуб). Во-вторых, я сейчас обсуждаю несколько вариантов моего сотрудничества в рамках образовательных проектов, не связанных с ВПО.
Кто будет учить студентов после меня? Кто-то точно будет. И как всегда среди этих людей будут добрые и злые, умные и глупые, энергичные и уставшие, доказательные и не очень, в общем, всякие. Если уж быть окончательно честной, то в последнее время я перестала соответствовать требованиям к хорошему преподавателю высшей школы: у меня почти нет ваковских публикаций; я давным давно не проходила курсов повышения квалификации для преподавания разным людям и вообще преподаванию (третья ступень тут не в счет, потому что не только про преподавание); я плохо реагирую на изменения, требующие читать одного человека очень много разных курсов (от педагогики до информационных технологий в работе психолога) и грущу по временам, когда каждый профессор читал свой любимый кусочек науки. В общем, я не настолько хороший вузовский препод, каким мне хотелось бы быть. А улучшаться в этой области мне сейчас не интересно.
Решение далось мне непросто. Я откладывала его очень долго. Особенно непростым оно было, потому что пришлось уходить именно из Академии. Я помню, как на какой-то из ПШ, был праздник, то ли открытия, то ли закрытия, где Вячеслав Андреевич Иванников пожаловался, что нет годного сотрудника на кафедру. Тогда я сказала просто и прямо: “Возьмите меня”. К тому моменту меня уже устроили туда почасовиком, чтобы вести семинары по анатомии и физиологии ЦНС. Тогда начинал учиться первый набор психфака. Мне казалось, что это временный вариант, – пока я допишу диссертацию. Но ничто не живет так долго, как временное. Я участвовала в 8 выпусках. Незаметно прошла свой путь от лаборанта до доцента. Даже побыла пару недель заместителем заведующего кафедрой, пока заведующий не уволился, а должность не упразднили.
Помню мое первое рабочее место на кафедре. С окнами, выходящими на кривоватое дерево, с криками чаек и периодическим скрежетом электричек где-то поблизости. Купленный для выживания заварочный чайник, которому при переезде случайно присвоили инвентаризационный номер, – на счастье. Мои старые колонки, которые я включала и слушала всякую неоклассику, если соседи разрешали. Долгие прощания с коллегами – я вечно залипала и опаздывала к ученикам по английскому, на цигун, на свидания.
Помню, как расстроилась из-за переезда со Свиблово. И немедленно перестала быть методистом. И как потихоньку привыкала к Печатникам, прокладывая свои маршруты от метро до здания факультета. Выглядывая красоту в гладких каштанах, шуршащих листьях и затухающих фонтанах. В колокольном звоне и сочных закатах. Новогодней тишине и весеннем воробьином гомоне.
Помню сумасшедшие предзащитные гонки с дипломниками. Каждого помню в лицо. По имени и фамилии. Вся эта трудоголическая романтика. Звонки ночью. Звонки ранним утром. Пробежки, чтобы проснуться. И непременное чувство победы в конце. Сделали! Получилось! Круто!
Иногда я жалею, что из соображений этики редко писала о студентах. Много забудется из того, что было мило и трогало.
Помню, как меня подкармливали охранники, когда я засиживалась за приемом экзаменов до наступления темноты. А я отдаривалась тортиками с дня рождения, дорогими чаями и улыбками.
Помню странные путешествия в школы, для профориентации и агитации к поступлению. Вот уж когда я изучила окрестности с точностью до имен и отчеств директоров и завучей школы.
Помню первые собрания научного кружка, немногочисленные и робкие. Конечно, замах был ого-го какой, а получалось, традиционно, то, что получалось.
Пока я работала в АСОУ, я успела попреподавать в МГППУ, ВШП, ГАУГН. Везде было по-разному и всегда интересно. Но Академия была моим оплотом стабильности. Местом, куда я возвращалась как домой.
Если бы ни эти тринадцать лет, я бы точно была другой.
Я не подозревала, что будет так грустно. Пару лет назад, когда меня не смогли устроить на четверть ставки, я была, скорее, растеряна и испугана. Думаю, я тогда не верила, что могу не быть преподом.
Но теперь уже точно. И пора двигаться дальше.
С понедельника я безработная.
© 2018, Татьяна Лапшина. Все права защищены. Распространение материалов возможно и приветствуется с указанием ссылки. Для модификации и коммерческого использования, свяжитесь с автором
