Вернулась с конференции гештальт-терапевтов “Зимняя школа”. На этот раз тема была “Время работы души”. Два платья, две брошки и два комплекта серёжек выгуляла. Подышала воздухом Софрино и Заветов Ильича, по которым, как выяснилось, соскучилась. Умудрилась не привезти себе ни одной книжки (кроме сборника – это авторский экземпляр, а программы – для подруги, честное слово) и ни одной футболки – явный прогресс. Обогащалась опытом, новыми знакомствами и радостью всреч со старыми знакомыми. А ещё брошками от фонда “Свежий ветер” и игрушками Маши Беликовой (у меня теперь полная семья из лягушей и пара погремушек-грызунков).
Большое сожаление этой конференции, что не все лекции удалось послушать в зале или даже в ресторане. Нам с мужем не досталось места ни в одной из гостиниц, хостовавших конференцию. Мы ездили не из дома, а из домика поближе, но все равно почему-то выходило минут 40 + завтрак и сборы. Поэтому приезжали уже к первой параллели мастерских и лекцию слушали в дороге. Спасибо современным информационным технологиям, что лекции можно было слушать в трансляции, а теперь пересмотреть вдумчиво в записи (а ещё Косте Логинову и Феде Конорову, которые делают это всё возможным).
Алёна Юдина в пятницу рассказывала про кризисы на пути гештальт-терапевта в сообществе, рассматривая их как экзистенциальные вызовы. Приятно узнавать в себе настоящей и в своей истории “болезни роста” и не стыдиться их, а рассматривать с уважением и переосмыслять: такая вот жизнь у меня получается среди коллег.
Шрек Мальгор Херманн в субботу делился тем, как разивается гештальт-подход в Латинской Америке. И с одной стороны, это внушало надежду – наше сообщество не так изолировано, как это кажется. Вот же живой терапевт-иностранец! С другой стороны, заставляло задуматься, как переживали период гонений психологи Уругвая. Кажется, оно у нас в советском прошлом. А, может, уже в будущем. “Диктатуре не нравился гештальт, потому что заставлял людей задуматься”. Тут невольно возникает вопрос, является ли упомянутая Данилой Хломовым на открытии конференции полисофобия в наших условиях расстройством или адаптацией?
В воскресенье с утра прошла не просто лекция, а целая панельная дискуссия с тренерами программы МГИ о достоинствах и недостатках нашего обучения. Здорово, что параллельно развивалась дискуссия в чате. Сейчас даже жалею, что не сохранила себе скриншотов – очень уж активный чат, теперь уже не сяду по крупицам выбирать самое ценное там.
Мастерские. По 24 в параллели. Это очень много. Выбрать что-то осознанного по потребности очень сложно. Я даже порадовалась, что в первой параллели мы с Ирой Варвариной проводили свою и не пришлось выбирать среди стольких лакомых кусочков. Вторая конференция, когда я веду мастерскую про онлайн-терапию в самом начале. Но на этот раз с Ирой и основная идея была её. Мы придумали эксперимент с игровыми клиентами разного стиля присутствия онлайн. Думаю, отдельно ещё опишу этот опыт и даже поделюсь инструкциями, которые мы давали. Но как же тяжело, оказывается, фокусироваться на восприятии именно онлайн присутствия. То хочется сразу заинтерпретировать (опаздывает, значит контролирует), то списать на техническую неопытность или таинственное сопротивление терапии. И вот, казалось бы, многие коллеги опытные и уже поднаторели в феноменологическом взгляде офлайн, а тут заново распаковывали эту оптику для игры с телефонами.
Второй день конференции я решила посвятить такому непопулярному состоянию как скука. Почему? Потому что именно про неё и себя я знаю меньше всего и переживаю это как ограничение в эмпатическом отклике клиентам. Я очень редко скучаю. Вот прямо с детства не помню, чтобы сильно скучала. Ну а в последние года 4 вообще не соскучишься. При этом я верю, что в скуке рождается подлинный творческий импульс. Поэтому отстутсвие скуки лишает меня в том числе развития в моём литературном творчестве.
Сначала я пошла скучать к Коневой Анне и Полкановой Ольге на мастерскую “Скука смертная или как избежать встречи с собой”. Поскольку я ожидала увидеть там совсем другую Коневу Анну, сразу стало не скучно, а вовсе бодро. Вспоминали в малых группах эпизоды скуки и думали про её происхождение. Что заметили?
Скука противоречива. Она толкает искать что-то интересненькое вовне, но проходит при длительном обращении внимания внутрь себя. Часто внутри могут оказываться чувства, которые в нашем опыте отмечены как непереносимые или неприличные: гнев, горе, отвращение, гордость – да что угодно. А в групповом обсуждении, я договорилась до того, что скука возникает в ситуации, когда полевое поведение либо не возможно, либо не подходит по какой-то причине. То есть когда действовать только из своих устремлений или только из зова ситуации не получится. Тут скука становится ресурсом для создания смысла в ситуации неопределенности, а её проживание создает задел для формирования поведения волевого (по Курту Левину).
Потом делали маску нашей скуки и с ней общались. Тут я тоже не заскучала, но зато вытащила для личной терапии ситуацию, в которой научилась не скучать (и не терпеть заодно).
Но я не отчаивалась в своем поиске скуки. Поэтому пошла на самый скучный по формулировке доклад “От “я-ты” к “я-оно” и обратно. Диалог в контексте терапевтических отношений (размышления с Мартином Бубером)” Князевой Натальи и Щербаневой Натальи. Мартина Бубера в лекции было всего две цитаты и биография, а остальное было авторским прочтением ценности я-ты отношений в гештальт-терапии. Не удивительно, что скука моя так и не явилась. Маску-то духа скуки я помяла в сумке (шутка). Мне было очень интересно, как в идеи такого холистического и в чем-то даже циничного Перлза закрались ростки сионизма. Но, увы, ответ не был получен. А там где интрига – не до скуки. Пойду искать дальше. А про “я-ты” ловушки попозже напишу отдельный пост.
В субботу с утра отправилась на мастерскую “В поисках желаемого котерапевта” Марии Беликовой и Агаты Липченко. Потому что как групповой терапевт последние 4 года в кризисе. Зимой 2020 подумала, что надо с лета взять на годик перерыв и подумать, какие группы и с кем я хочу вести. А дальше пандемия и всё такое, в общем воз и ныне там. Я даже думала, что во мне что-то сломалось. А на месте поломанного отрос чрезмерно серьёзный подход к выбору напарника/напарницы. Кстати, про это можно придумать классную группу для тех, кому сложно выбирать, которую мы почти начали обсуждать в выбранной паре. (Спасибо, Захар). Вообще, успели за мастерскую и потенциального котерапевта выбрать, и свою мотивацию формирования пары отрефлексировать, и наметить, что нужно обсудить на старте проекта, как бы ни было сладко слияние.
А после обеда сходила на “Повторяющиеся сновидения, навязчивые образы и фантазии, а также “сны наяву”. Как понять послания этих “феноменов”?” к Ире Елисеевой. Так интересно вышло, что в соседнем зале был Денис Новиков, который тоже работал со снами. И там были шаманские танцы, вскрики, веселье. У нас было тихо и глубоко. Будто две полярности в соседних комнатах. Мне понравился входной вопрос Иры. Как понимать сны? Как послания нам или как что-то иное? Мне нравится думать про сны через призму предсказательного мозга: как он ищет набиолее подходящие состояния-образы для решения тех задач, что ставит перед нами жизнь во время бодрствования. Оказывается, это очень интересно пересекается с бионовским анализом. И не удивительно, что путешествие в глубь сна подарило мне кусочек вожделенной скуки и понимание того, как мало места пустоте в моей жизни и как многого я из-за этого лишаюсь. И методику (даже две) работы со снами тащу в копилку с благодарностью.
В воскресенье с мужем решили сходить к Пете Дмитриевскому, поисследовать, как практика влияет на нашу жизнь. Мастерская называлась “Профдеформация жизни или профобогащение”. Петя утверждает, что это его первамя мастерская, во что сложно поверить, так все прошло гладко. Чуть-чуть теории с упоминанием исследований. Интересное задание на рефлексию. А затем возможность побыть кем-то из своего окружения, на кого наша практикая влияет. Мы с Егором – разудалые молодцы: устроили полную полифонию, разыгрывая друг друга. И это было глубоко и терапевтично для меня. Я прямо почувствовала, как моя вечная вина трудоголика распускается и трансформируется в экзистенциальное сожаление о невозможности успеть всё. Возвращается авторство. Вот оно – богатство нашей профессии, возможность это замечать и поддерживать.
А ещё на конференции было аж два концерта. И две дискотеки. Коллегиальную группу депрессии и пляски “Седьмая ступень” я попробовала послушать, но поняла, что в зале душно и душа требует чего-то другого. Билеты на Фёдорова в итоге решила не покупать. Тихонько говорила с коллегами в разных уголочках. Но было всё мало. Думаю, это ключевое переживание, как упомянутое уже сожаление. Печаль по потерянным контактам. Нехватка тех, с кем хотелось бы тут повидаться и поговорить, но уже невозможно и не ясно, будет ли возможно когда-нибудь. Предчувствие беды.
Мне не понравилось, как изменился парк-отель Софрино с прошлого года. Центральный комплекс превратился в Дом творчества гостелерадио. Такой дивный скандинавски-лесной ресторан внезапно превратился в “Жигули”, где развешены ретро фотографии автомобилей, а официанты недетского возраста ходят в пиорнерских галстуках и пилотках. На сцене, которая теперь как бы кинотеатр, а не просто конференц-зал, повис занавес эпохи застоя. Не хочется верить, что такой нынче дух времени и в чем-то дух гештальта, а, кажется, придётся.
Может, поэтому не состоялся чуть ли ни единственный круглый стол, остро актуальный современности – про психотерапевтов в вынужденной эмиграции? Слишком остро, но не весело. Не на любую работу хватает сил души.
А что ещё не получилось? Побывать на докладе Феди Конорова и Жени Андреевой про опасные моменты в терапии людей с ПРЛ , на лекцию Кости Логинова про одиночество (буду искать записи), а также доклад Иры Ваколюк “Как вы себя чувствете?” о нейробиологии гештальта! Как же хочется адекватного курса про нейробиологию гештальта. А ещё когда-нибудь сделать мастерскую про то, в какой момент терапии психо и нейроэдюкация – хорошая идея, а когда очередное слоновье дерьмо. В общем, психофизиолог во мне встрепенулся, но до доклада не дополз.
Спасибо чудесной процесске в нежных руках Иры Варвариной и Милы Бабич. Организаторам, которые каждый год, несмоторя на прибывающий народ, делают конференцию все более и более слаженной.
© 2024, Татьяна Лапшина. Все права защищены. Распространение материалов возможно и приветствуется с указанием ссылки. Для модификации и коммерческого использования, свяжитесь с автором
