Три года назад я прошла телесную специализацию у Льва Черняева. Одной из задач, которую я там решала, было подружить в моей голове гештальт-терапевта и психофизиолога. Эта работа до сих пор продолжается. Иногда на этом пути меня посещают мысли, которыми я хочу поделиться и обсудить. По возможности на общечеловеческом языке. Я наметила себе несколько тем, которые для меня группируются вокруг дурацкого словечка, которое я в прошлом году придумала для описания опыта интенсива по телесной гештальт-терапии – “тело-я”. Потому что мне интересно написать эти тексты по возможности выразив идею единства психического и физического не только в логических построениях, но но и в способе говорить. Лучшего слова для себя телесной у меня пока не нашлось.
Идеи, о которых я буду писать, не новы хоть и являются осмыслением персональной практики. Думая о телесности в гештальт-терапии, я опираюсь на теорию функциональных систем П.К. Анохина и системную психофизиологию В.Б. Швыркова, на холизм в работах Ф. Перлза и представления о личности как о целом Дж. Кепнера, на доступные мне тексты по бодинамике, на лекции Л.Л. Черняева, статьи Е.С. Мазур и много что еще, наверное. Несмотря на серьезность всего сказанного выше, я хочу сохранить то, что мне ценно в этих записях, их интонацию и источник – все-таки это заметки на полях моих конспектов по телесной специализации.
Начну я с конца, скромненько, с самого простого – с решения психофизиологической проблемы в рамках теловоззрения каждого человека 😉
Часть 1. Про тело и душу
Когда я произношу “я телесный гештальт-терапевт”, сама себе удивляюсь. Может сложиться впечатление, что бывают бестелесные гештальт-терапевты или бестелесные клиенты. Перефразирую девочку Алису из сказки Льюиса Кэрола: “Видала я тела без души, но душу без тела! Такого я еще в жизни не встречала”.
В разговорах с друзьями, с клиентами и со случайными попутчиками я слышу историю об “отношениях с телом”. “У меня экзамены, а оно вдруг решило болеть”. “Я хочу похудеть, а оно требует вкусняшку”. “Как бы так договориться с телом, чтобы спать поменьше”. “Умом понимаю, что не страшно, а дрожу как осиновый лист!” Чуть иным языком я рассказываю студентам про то же самое – про психофизиологическую проблему: как физиология связана с психикой, параллельно, взаимно или системно. Сама слушаю лекции о конфликте культуры и натуры: первая – социальная, вторая – биологичная, а между ними, конечно, конфликт. Но в последнее время я задумываюсь о том, что такой способ мышления – ловушка. Потому что за всеми этими построениями скрывается одна очень простая мысль: опыт, мысли, желание быть частью группы и то, как я встраиваюсь в социум, – все это доступно мне через тело. То, как проживается опыт, какие эмоции и мысли возникают и как я соотношусь с группой, во многом меняется вместе с состоянием тела.
В процессе написания этого текста из предыдущего абзаца я убрала местоимения “мой” и “мое”, потому что написав “мое тело”, я бы снова провела черту. Есть тело и есть я. Я владею телом. Так вот, я не знаю, будет ли у меня какое-то посмертное существование, будет оно телесное или бестелесное, но в этой материальной инкарнация я, такая какая я есть, неразделима с телом. Тело-я.
Но это только часть правды. На жаргонном внутреннем языке гештальт-терапевтов мы иногда говорим, что у клиента нет контакта с телом, что он не сильно телесный и используем всякие другие образы, чтобы описать неумение или невозможность в какие-то моменты телесный процесс заметить. Как так выходит?
Для человека, в основном, существует та часть реальности, которую он замечает. Вместо слова “замечать” можно использовать слова “осознавать” или “быть внимательным к”. Человек может замечать разные процессы и их результаты. Например, результаты процесса восприятия мы замечаем как предметы во внешнем мире. Результаты процесса мышления как всяческие идеи, значения, логические построения, воображаемые сущности, образы памяти и пр.. Результаты процесса мотивации как нужды, желания, стремления, эмоции и пр. А результаты процессов телесного существования, или жизни, мы замечаем как ощущения. Вообще, существуя в мире, мы постоянно разворачиваем все эти процессы одновременно и целостно. Сама идея разделения на процессы возникает от того, что фокус внимания ограничен и единомоментно направляется на что-то одно. В этот момент для сознания перестает существовать все остальное. Это означает что, когда я перестаю замечать телесный процесс, мне может показаться, что его нет или я существую каким-нибудь отдельным образом, например, “в голове”. Голова – тоже часть тела, но в европейских языках принято метафорически помещать процесс мышления в голову, поближе к глазам, ушам, носу, рту и большому мозгу. И туда же помещать психику – научное слово для того, что раньше называли душой. А дальше – дело привычки направлять свое внимание на тот или иной процесс. И если есть привычка не замечать телесный процесс, то можно считать, что я отделена от тела, но связана с ним чисто номинально. А если замечать время от времени, то можно воспринимать тело как отдельный объект и строить с ним отношения. Конфликтовать, дружить, договариваться, уступать и пр.
Поскольку фокус внимания ограничен, большую часть времени так живут все люди. Мы становимся бестелесными в рамках своей психики, игнорируя телесный процесс. Вопрос кто тогда я? К какому из процессов я приравниваю себя? И возможен ли этот процесс без тела?
Когда я произношу “я телесный гештальт-терапевт”, я имею в виду, что, во-первых, я умею быть внимательной к телесному процессу во мне и в другом; во-вторых, выражать свой интерес и внимание к телу таким образом, чтобы у другого эти внимание и интерес развивались. Как можно быть внимательным к телесному процессу? Через то, чтобы замечать телесные ощущения, не отвлекаясь на образы, мысли и пр. от того, что происходит непосредственно в теле. К сожалению, язык описания телесных ощущений скуден. Поэтому у человека мало возможностей определить процесс, который разворачивается в теле. Но какой-то язык есть. И его можно развивать. Если вы сейчас прикроете глаза и почувствуете, что происходит в вашем теле, вы наверняка заметите какие-то ощущения. Часть из них окажется неприятными и даже болезненными, часть холодом или теплом, где-то тянет, где-то твердо, где-то мягко. Возможно, у вас есть какие-то свои способы называть ощущения, например, по руке “бегают мурашки”.
Пока я писала этот текст, я обращала много внимания на язык. Я обещала писать просто, но ловлю себя на том, что не получается. Приходится выдумывать слова, отказываться от привычных конструкций и придумывать новые формы построения фраз. Вынуждена признать, что до конца и не получится. Потому что наш привычный способ говорить о чем бы то ни было проводит границу между мной и тем, что я называю. И непременно упрощает явление, которое я описываю. Язык обладает функцией, про которую больше знают психоаналитики, чем лингвисты. Это успокоение и поддержание интереса. Когда мы приходим в мир, головной мозг еще девственен. В нем нет связей, позволяющих нам отделять одно от другого, понимать, к чему готовиться, и что делать. Поэтому нас переполняет хаос. Мы мобилизуемся, чтобы переработать его и выжить. Младенец мог бы испугаться, если бы он умел отличать внешнее от внутреннего, пугающее от не пугающего и назвать свое состояние страхом. Постепенно мы учимся отличать одно от другого, группировать состояния, эмоции, мысли, предметы и многое другое. Взрослые помогают нам отделять важное от неважного, разобраться что к чему. В том числе они дают имена: “тебе жарко”, “ты голодный”, “ты усталый” и пр. Знание себя, описанное в словах, успокаивает и открывает дорогу интересу. Одновременно отделяет от тела и позволяет сделать шаг ему навстречу.
Став взрослыми, вновь сталкиваясь с чем-то нераспознаваемым, некатегоризуемым, неназываемым, мы частично возвращаемся в море неструктурированной информации, окружавшей нас во времена до владения словом. И, если я не привыкла уделять внимание и разбираться в телесных ощущениях, то попытка обратиться к ним вернет меня к хаосу. Иногда проще испугаться, разозлиться, застыдиться – потому что это понятнее и, как ни странно, спокойнее, чем наблюдать за неведомой фигней происходящей прямо сейчас внутри меня. Но чтобы побыть единым телом-собой важно дать время и место вниманию к неведомому, происходящему в теле. А чтобы было спокойнее, можно вооружиться словариком. Про ощущения есть статья http://www.bodygestalt.com/articles/oshchushcheniya и есть лекция с вариантом категоризации телесных процессов
(где-то с 27 минуты)
Продолжение следует…
P.S. А интенсив в этом году снова будет. Туда можно поехать клиентом – замечать телесные процессы, терапевтом – тренироваться поддерживать эти процессы в контексте разных клиентских запросов, супервизором – учиться поддерживать терапевта в осознавании совего телесного процесса, понимании телесного процесса клиента и того, как все это взаимодействует друг с другом в процессе работы. Осторожно, есть побочные эффекты, в виде повышения чувствительности и общего уровня энергии. 19-27 августа. Под Тверью.
https://www.facebook.com/groups/1132044540273303/about/
При оплате до 1 июня дешевле.
© 2018, Татьяна Лапшина. Все права защищены. Распространение материалов возможно и приветствуется с указанием ссылки. Для модификации и коммерческого использования, свяжитесь с автором
