Заметка из блога превратилась в небольшую статью. В ней наблюдения о том, чем человек отличается от кукурузы. И почему кукуруза может попросить о помощи, а человек – не всегда.
Просматривая как-то научнопопуплярные передачи, я натолкнулась на очень интересные наблюдения о табаке и кукурузе. В этой передаче рассказывалось, что никотин, содержащийся в большом количестве в листьях табак, играет важную роль в приспособлении растения к окружающей среде. Когда на табак нападают гусеницы, многие из них погибают, поскольку никотин – сильный токсин. Есть и те, которые не погибают от никотина. Они каким-то образом приспособились в эволюции есть табак. Это выгодно – есть то, на что нет конкуренции. Но и этим гусеницам не сладко – их съедают муравьи. Почему? Потому что выделяемые поврежденными листья табака вещества воспринимаются муравьями как сигнал о наличии на табаке множества вкусных гусениц. Ну а для табака, получается, это такой крик о помощи. Причем бывает так, что крик о помощи некоторых растений усиливается соседями, которые тоже как бы начинают паниковать и сигналить SOS вокруг пораженного вредителями растения.
У дикой кукурузы есть такой же механизм. Когда её корни начинают грызть личинки, она выделяет специальные вещества, которые призывают нематод, которые большой группой съедают личинок, а кукуруза в итоге живет и здравствует. Но практически все культурные сорта кукурузы утратили эту полезную способность. Очевидно, что потеря кукурузой способности звать на помощь, – побочный эффект селекции. На протяжении сотен лет для посевов отбиралипо растения, ориентируясь на совсем другие признаки и не обращали внимание на то, что такая кукуруза стала слишком лакомой для всяческих корнеедов, а на самом деле стала беззащитной.
Человек, к счастью, не растение. Он может встать и уйти, если его ногу кусает комар, или побрызгать репелентом – подвижность дает огромное эволюционное преимущество. И помимо рук-ног у человека есть ценная штука – поведение, которое он может выстраивать по обстоятельствам. И, видимо, на ранних этапах эволюции умение просить о помощи давало некоторое эволюционное преимущество. Человек – довольно слабое существо. Поэтому выживали те, кто просили друг друга помочь дотащить мамонта. Но в последнее время в достаточно индивидуалистичной постиндустриальной культуре, где особой ценностью становится самодостаточность (не путать с самостоятельностью!), этот полезный навык стал атрофироваться. Я не думаю, что дело в генах, скорее в неком культурном отборе, который на генетике популяции скажется лишь в отдаленном будущем. Пока что поощряя и запрещая определенного рода поведение, социум прежде всего действует на индивида, подкрепляя или запрещая определенные способы действий. И все чаще приходится сталкиваться с людьми, которые не умеют просить о помощи, боятся просить о помощи, считают постыдным просить о помощи.
И это очень грустно, потому что мы – не кукуруза, и с механизмами SOS-сигналов у нас все нормально. Их посылает тело. В книге Путилова “Совы, жаворонки и другие люди” рассматривается в том числе интересная теория депрессии, которая по мнению автора является соматическим призывом к помощи и поддержке. Депрессия как поведенческое расстройство – это обращение к ближайшему окружению больного, от которого самодостаточному субъекту внезапно потребовалась поддержка. А ведь можно было бы просто попросить, словами, и с некоторой вероятностью получить то, чего хотелось.
Если уж быть совсем честными, то и задачи, и среда у нас посложнее кукурузной будет. И если терпеть с призывом о помощи до последнего, помощники могут и не успеть. Или не понять, зачем вы так долго тянули.
Москва, 2011
© 2011 – 2012, Татьяна Лапшина. Все права защищены. Распространение материалов возможно и приветствуется с указанием ссылки. Для модификации и коммерческого использования, свяжитесь с автором
