Tag Archives: фотоЯ

Телесное присутствие онлайн

Вот и уменя впервые случился опыт участия в семинаре иностранного тренера онлайн и с переводчиком. Я про небольшой онлайн класс у Арие Бурштейна. Всего три встречи, про телесное пристутсвие онлайн. Помню, на очном семинаре прошлой осенью, Арие задавали вопрос про то, как он относится к работе онлайн, и он ответил, что слишком мало работает онлайн, чтобы дать ответ. Но мир меняется и мы живем в нем так, как выходит, а выходит наилучшим из возможных образом. И вот я на классе у Арие на этот раз онлайн. Передо мной окошки зума. И я снова удивляюсь тому, как рядом с Арие легко сознание переключается на телесные ощущения. От этого проживание становится более наполненным и объемным. В чем секрет?

Сегодня мы говорили об ограничения и лайфхаках bodymind в работе онлайн. В том числе про эффект усталости, который замечают многие психотерапевты, у которых сейчас увеличилось количество сессий по видео-связи. Лайфхак Арие – оставаться с тем, что есть в сессии, а не нырять в то, что отсутствует и чего не хватает. Опираться на то, что я воспринимаю, не достраивая, не пытаясь удержать то, что невозможно даже заметить, потому что оно не влезло в окошко зума. Так просто и по-гештальтистски. И так сложно в реализации. Особенно для таких контролфриков, как я.

А еще про то, как поддерживать в работе интеграцию. Например, как переживать одновременно удовольствие и боль, не отказываясь ни от того, ни от другого, раз уж они возникли в настоящем моменте. (И это не про мазохизм). Еще сложнее – как объединять работу со смыслами и телесным осознаванием. Я привыкла слышать о последовательности работы с телесным переживанием и смыслом, когда внимание скользит между одним и другим, продвигаясь по циклу контакта. Но Арие умеет что-то такое, что телесность не исчезает в момент осмысления, а смысл не растворяет телесность. Пока что это похоже на бытовую магию.

Арие сравнивает встречи в зум, со встречами соседей по дому на своих балкончиках. Это напоминает мне видео с начала пандемии, с итальянцами, поющими из окон, и немцами, делающими зарядку вместе на балконах. Этот образ надолго задержится в моем сердце. Как мы можем быть вместе, когда все говорит, что не можем или можем, но с угрозой своей жизни. Все больше склоняюсь к тому, что в онлайн работе возможно практически все. Нет, мы не можем физически прикоснуться друг к другу. Но мы можем создавать опыт прикосновения и затронутости.

Изоляционнные полярности

Я думаю про изоляцию как ответ на угрозу здоровью и жизни моих близких. И, вероятно, всего человечества, или пожилой и пораженной хроническими болезнями его части. Изоляция – спасение от инфицирования. Тогда по одну сторону изоляция-высокая социальная ответственность, по другую – беспечность и безответственность.
Я думаю про изоляцию как угрозу моему благосостоянию и благосостоянию моей семьи, друзей и других людей. Прячась по домам, мы рискуем затянуть эпидемию дольше, чем она могла бы продлиться, если позволить ей разгуляться. Было бы хорошо, чтобы большинство людей из нас, особенно молодых и здоровых, переболели. Отрастили популяционный иммунитет, не дожидаясь вакцины. Тогда по одну сторону изоляция-трусость, а по другую – благородство и самопожертвование.
Я думаю про изоляцию как противоположность слиянию. Сладкому единству и единению в общем пространстве чувств и идей. Когда не ясно, где заканчивается моя психика и начинается психика другого, других, толпы. Когда не остается никакого я, зато есть мы. Вместе. Просто так или во имя чего-то. Изолируясь от тех, кто гуляет по паркам и едет на работу, я демонстрирую отдельность и, может быть, даже высокомерие. Тогда по одну сторону изоляция-автономия, а по другую – стадность.
Я думаю про изоляцию как противоположность принадлежности и причастности. Можем ли мы быть вместе и откликаться друг другу, когда оказываемся на большом расстоянии друг от друга? Не всегда это выходит. Является ли общением, является ли близостью, та форма контакта, когда мы не разделяем воздух друг с другом? Не для всех. И какие-то связи становятся слабее и тоньше. Я печалюсь про людей, которые раньше были рядом, с кем я чувствовала себя в одной лодке. А теперь уже нет. И тогда по одну сторону изоляция-разобщенность, а по другую – связность.
Я думаю про изоляцию как повод протянуть виртуальную ниточку к людям, которые раньше были недостижимы. Вспоминаю день рождения мужа, когда собрались в одном окошке зума люди, которые не собирались вместе в таком составе лет пятнадцать. Радуюсь, наблюдая все больше международных команд, которые вдруг рождаются прямо посреди коронакризиса. Удивляюсь тому, как многие люди, совершенно чужие или едва знакомые, откликаются на мою беду и помогают. Раньше так не было. И тогда по одну сторону изоляция-связность, а по другую – разобщенность.
Я думаю про изоляцию как отключение от привычных социальных связей и привычек. Они как ниточки-тропинки пропитывают всю жизнь. Знакомые и успокаивающие. Не всегда удобные, правда. Но кто-то придумал срезать угол именно тут, примял тропу, и вот я иду след в след и за мною такие же люди. Тогда по одну сторону изоляция-независимость, а по другую – социализация.
Я думаю про изоляцию как возможность закрыть окна и двери. И даже отключить на подольше фейсбук. И остаться дома с теми, кто дорог. В отношениях, которые сейчас только для нас. Без чужих слов и глаз. И тогда по одну сторону изоляция-интимность, а по другую – открытость и прозрачность.
Я думаю про изоляцию как отчуждение от природы. Как продолжение многовекового процесса урбанизации, цифровизации и прочих не слишком-то приятных и полезных “ций”. Тогда по одну сторону изоляция от природы, по другую – единение с природой.
И при этом я думаю про изоляцию как обнаружение своей природы. И подглядываю с завистью за друзьями в загородных домах, кому природа стала много ближе. И тогда по одну сторону изоляция, а по другую – поглощенность мегаполисом и отчуждение от природы.
Я думаю про изоляцию как про подчинение пожеланию ВОЗ или сильным мира сего, их прихотям и недальновидным замыслам. У меня вечная проблема с авторитетами. Ужасно не люблю подчиняться! И тогда по одну сторону изоляция-покорность, а по другую – протест.
Я думаю про изоляцию как насилие. Как игнорируются мои чувства, потребности и желания. Как государству плевать на мою жизнь, карьеру, благосостояние, зато важно реализовывать власть ради власти. Как мне потихоньку сужают коридор возможностей и лишают меня выбора. И тогда по одну сторону изоляция-принуждение, а по другую – свобода.
Ну а когда я думаю про само-изоляцию как меру, которую я выбираю или не выбирая для себя. Как меру, имеющую разные доводы большей или меньше рациональности “за” и “против”. Тогда ни одно из противопоставлений выше не кажется мне более весомым или обоснованным. При определенном стечении обстоятельств, за каждую из полярностей могла бы вписаться в холивар. Но сегодня не буду. Потому что полярности определяются контекстом, а не сутью вещей как таковой.
#яостаюсьдома

Про онлайн психотерапию, записки близорукого гештальт-терапевта

Месяц существую в условиях самоизоляции. Продолжаю работать. Онлайн. И наблюдаю за собой интересное. Особенно про группы.
На самом деле я начала проводить сессии по скайпу года три назад. В том числе с клиентами, которых я никогда не видела очно. При этом я рассматривала историю со скайп как меньшее из зол для клиента: если нет в доступе психотерапевта, говорящего на твоем языке, или если нет свободы в передвижении, то лучше скайп, чем ничего. Год назад я побывала на вебинаре Андрея Юдина про психотерапию по скайп. Несмотря на то, что Андрей довольно скромно оценивал возможности такой работы, я изменила свою позицию в отношении онлайнтерапии в лучшую сторону. Когда я говорю “терапия онлайн” или “онлайнтерапия” я имею в виду работу по видео и со звуком. Случилось это благодаря тому, что я переоборудовала свое рабочее место: завела дополнительный свет, поменяла наушники и стала разговаривать с клиентами про то, как подготовить свое место для работы со мной. Я благодарна клиентам, которые согласились ради этого докупать технику или делать перестановку в комнате. С тех пор мои работы онлайн стали не просто глубже, они стал вчасто глубже, чем встречи в реальной жизни.
Дело в том, что в онлайн сессиях индивидуально с клиентами и особенно на группах я получаю много больше информации об эмоциональном состоянии клиентов, участников групп и коллег в супервизии, чем обычно. Я наконец-то вижу лица. У меня небольшая близорукость, слегка астигматизм и я ношу очки с неполной коррекцией, как рекомендуют окулисты. Это означает, что расстояние, с которого я вижу тонкие изменения мимики человека, – 1,5-2 метра. И это много ближе моей комфортной социальной дистанции. Я сижу дальше от своих клиентов, а уж на группе тем более. Чтобы смотреть на тех, кого я могу разглядеть слева и справа, обычно, надо сильно повернуться и потерять из виду остальных. А у тех, кто дальше левого и правого соседа, я замечаю довольно грубые изменения позы.
Когда я сижу перед своим большим монитором, я вижу не только лица и их выражения. Я вижу шеи и плечи. Иногда пульс. Изменение рисунка сосудов. Движения корпуса. Естественно, я не просто вижу тех, с кем работаю. Я откликаюсь телом на то, что вижу. Я переживаю разные чувства по этому поводу. Посольку группа в зуме собрана на одном экране, я вижу одновременно всех. Особенно тех, кто проводит сессию друг с другом. Так, как я бы никогда ее не увидела в оффлайн. Будто бы можно подойти на удобное расстояние и даже влезть между работающими, не нарушая процесса, не делая из этого дополнительную фигуру.
Такое обилие информации и чрезмерной близости вызывает у меня реакцию отстранения. Думаю, переживание отчуждения, которое я испытывала в своих первых онлайн сессиях года три назад, было связано не с самой процедурой, а с неосознанностью этой реакции. Сейчас, когда я позволяю себе отодвинуться от монитора, уменьшить окно программы или разместить свое переживание в разговоре с клиентами, когда это уместно и нужно, это переживание появляется реже и, как правило, является характеристикой контакта с конкретным человеком в конерктной сессии.
Раньше мне очень не хватало запаха. Сейчас когда я позволяю себе откликаться свободнее на то, что я вижу, мне кажется, что запах – это было бы уже слишком.
Да, в такой работе невозможно физическое прикосновение, но я и так довольно редко касаюсь клиентов.
Поначалу, когда я задумывала этот пост, я переживала стыд. Будто бы мои бонусы в работе онлайн связаны с моим физическим дефектом, а я еще и использую мировую ситуацию себе во благо. Очень неловко это признавать. Но потом я задумалась, а на каком расстоянии людии со стопроцентным зрением различают изменения мимики и микродвижения глаз. Мой минус-то не такой большой. Пока не нашла ответа. И задумалась о том, что даже если до этого человек прекрасно видел мимику другого и тонкие изменения позы, в онлайн есть дополнительная информация. Это обстановка в комнатах. Менее масочно-социальный выбор одежды клиентами. Домашние животные и домочадцы, точнее следы их присутствия. Все равно, что работать на выезде и заходить в разные пространства несколько раз в день. Как с этим избытком информации обходитесь вы? Замечаете ли желание остраниться, которое бывает у меня?
А скрин не с группы, так как конфиденциальность. А с вечера поэзии с коллегами. Они разрешили скрин выкладывать. За что им спасибо.

Красота требует жертв

Я привыкла к словам “красота требует жертв”. Само собой разумеющееся и очень понятное выражение про разного рода бьюти практики. Но сегодня я хочу поговорить не о часах в спорт зале, пластической хирургии и пальцах, обожженных утюжком для выпрямления волос.

26 января я приехала на плановую госпитализацию в больницу. Меня принимают две молодые сестрички. Заглядывают в историю болезни, поднимают взгляд на меня.
-Ух ты! Как вам это удалось? Вы так хорошо выглядите!
-Правда? Спасибо, очень приятно! – Мне, действительно, приятно. Я свечусь от удовольствия, что они заметили. Во мне просыпается иррациональная гордость. Я лежала здесь чуть меньше месяца назад и весила на 8 кг больше. Формально по индексу массы тела я перешла от избыточного веса в верхнюю зону нормы.
-И всё-таки, как вам это удалось? 8 килограмм за 4 недели? Какая-то диета? Что делать, чтобы так же?
Пред моими глазами проносится последний месяц. Неудачный наркоз накануне нового года и три дня тошноты. Хорошие спокойные новогодние каникулы, полные неги, традиционных салатов и гуся. Тревоги из-за мужниного гриппа и защиты его диплома. Экстренная его госпитализация. Быть с ним или спасать свой яичник плановой операцией? Дни, зажатые между моими обследованиями, работой и визитами в больницу к любимому. Бессонные ночи. Колоноскопия, гастроскопия, МРТ, не есть перед операцией. Приболевший кот. Переговоры с деканатом. Найти сиделку для кота на время моей госпитализации. Где на все это взять денег? Время ускорялось-ускорялось и достигло сверхзвуковой скорости. И вот я стою перед сестринским постом слегка оглушенная. У меня шумит в голове от голода, повысившегося от дистресса давления и упавшей температуры тела. Я слышу будто сквозь вату комплимент: “Вы так хорошо выглядите! Как вам это удалось?”
-Нет, девочки, не стоит, не рекомендую.
Continue reading

Странные носки

Когда 4 года назад мы с Ирой впервые работали в группе для тех, кому трудно, люди подобрались очень разные и долго не удавалось договориться о целях и вообще договориться. Мы и так и сяк пытались найти точки соприкосновения, но тщетно, пока вдруг не посмотрели вниз. Оказалось, что все пришли в ярких носках с разными картинками. У каждого был свой резон, своя любовь и своя история про яркие носки.
Уже много времени прошло, а носки для меня теперь еще чуть-чуть про ту группу, общность и связность. Вот думаю, сделать что ли подборку – четверговые носочки с группы.
Пока думаю, выложу чуть-чуть Тарантино.

Подбор психолога (взгляд со стороны психолога)

Полтора года назад я ушла с постоянной работы в полностью свободное плавание. Передо мной уже не стоял вопрос “развития частной практики с нуля” – мне хотелось принимать на 5 клиентов больше в неделю. И было много задора на проверку своих профессиональных сил и способностей накануне очередной сертификации в проф. сообществе. Поэтому я решила потихоньку вписаться в 3 сервиса подбора психологов и психотерапевтов.
Я знаю, что ряд моих коллег недолюбливают такие сервисы. Но мне в свое время, когда я искала первого своего психолога, не хватило людей, которые помогли бы с выбором. Часто ко мне приходят клиенты растерянные и без сил по поводу своей жизненной ситуации. Задача подобрать себе поддерживающего специалиста в таких условиях – лишняя.
Поделюсь опытом, в первую очередь, для коллег. Ну и для клиентов тоже. И дам ссылки, потому что с названиями все загадочно. Почему-то у всех сервисов непрозрачные имена доменов. Бемета гуглится очень плохо, хотя организована, на мой вкус, лучше всего, альтер и новая практика – с трудом 🙁
Continue reading

Слеза на футболке психотерапевта

Заглядываю в свои конспекты bodymindgestalt и обнаруживаю там, в основном, поэзию. Или то, чему предстоит ею стать.
Мое тело тяжелое и гулкое. Если собрать вес всей земли моего гороскопа в один мешок в виде перегноя, песка, камней, – мне будет его не унести. И вот она я – весь этот мешок. Полный других мешочков, губок, палок, ниток и всяческих жидкостей. На фоне этого любые мысли и слова – дрожание воздуха. И даже вой – колебание воздуха. Легкое, прозрачное, мимолетное. Не-весомое. Поэтому боль, пропитавшая меня-мешок, никогда не была разделенной. Пока…
Это, наверное, было каплей. Маленькое пятнышко на футболке терапевта. Точка дождя в небе над деревьями и муми-троллями. У меня есть такая же футболка и, может быть, под её футболкой такой же мешок, как я. Полный густой горькой боли. Слеза человека напротив меня, без единого слова, делает материальными чувства.
А боль? Что боль? Она утихает, если с ней не бороться.
2019.09.15

Алиса, падай

В работе с клиентами я все время ищу баланс: между своей устойчивостью и своей уязвимостью, между автономией и сопричастностью, между самовыражением и служением, между поддержкой и фрустрацией. А что если баланс не так важен и иногда можно позволить себе упасть? Или даже совсем некрасиво завалиться на бок? Шаг и голени расслабляются. Врикшасана, падение, тадасана, поклон.

Что у меня нового?

Коллеги делятся планами на новый рабочий год. Я вернулась из отпуска, у меня много планов, но они отличаются от тех планов, к которым я привыкла и о которых пишут коллеги.

1. Во-первых, я решила переделать свой режим работы. Поэтому мой перерыв между клиентами будет 40 минут. Увы, это означает, что я смогу принять меньше клиентов в вечернее время. Но для тех, кто может приехать с утра и днем, я по-прежнему открыта. С 10.30 до 15.30 в понедельник, вторник и четверг есть разные свободные варианты. И тут возможна работа по скайпу и пр. варианты удаленной работы.

2. Во-вторых, я выползаю из своего логова. И до июня по средам буду принимать в Практике в Лялином переулке. Вечером, по утрам и иногда днем. Поэтому есть время с частотой раз в две-четыре недели для супервизантов или супервизии троек, кому удобен Лялин переулок и сеттинг раз в две-четыре недели по средам. Для клиентов есть свободный час в 19.00 в Лялином переулке.
Среда только очно. Потому что не могу себе сделать комфортный скайп или зум в Практике.

3. Уже сегодня начинается наша с Ирой “Группа для тех, кому трудно” по четвергам с 19 до 22. В этом году мы хотим сделать ее более телесной, но без ущерба для динамики. И у нас есть еще два свободных места. Присоединиться можно до конца октября.

4. Еще мы планируем с Ирой сделать несколько двухдневных терапевтических групп, посвященных разным состояниям и эмоциям. Уже известно, что начнем с тревоги. Когда начнем – пока не известно. Ждите новостей.

5. Семинар “Вопросы сексуальности в работе с детьми, подростками и их семьям”, несмотря на большой интерес, не набрался. Думаем с Дашей, что с этим делать. Наработки-то есть.

6. Есть слабая вероятность появления меня как преподавателя гештальт-терапии по выходным в МИПе и еще паре мест. Но это пока не точно.

7. Планирую делать мастерские на разных конференциях. Про телесное Я, про терапию поэзией, про работу с разными вариантами гендера.

Ну а на фотографии я в кабинете в Практике вчера. Загораживаю головой фотографию с какими-то мужчинами в форме на коне. Потому что чего это я работаю, а в форме и на коне – они?

Телесная реальность 2019. Постконтактное

Я закрываю глаза. Пока внутри меня звонкая тишина, ощущения мерцают как далёкие звёзды безоблачной ночью. Когда я открою глаза, связность изменит их. Ощущения обретут значения и смысл. Они перестанут быть ощущениями. Их затмят вспышки эмоций, направления мыслей и заманчивые картинки воспоминаний. Пока есть несколько мгновений, я вглядываюсь в себя, не открывая глаз. Ни зачем. Просто так. Как бы не спугнуть.
Восемь дней фокуса на телесной реальности прошли. Время праздности и любования прошло. В теле гул усталости, в груди – тепло, в глазах слезы. В мыслях – приятная замедленность и непредсказуемость.
Завершаю с радостью от сделанной работы, от встреч с участниками группы и возможности быть в пространстве группы. От сотворчества в первую трехдневку с Федей Федоровым, во вторую – с Леной Ермаковой. Как же по-разному! Буду ближайший год подглядывать за собой в котерапии, чтобы обнаружить , где же я, какая я, если моя песня так по-разному звучит в разном хоре.
Завершаю с довольством – это когда достаточно и удовлетворительно. Новое место интенсива полно возможностей. Еда простая и обильная. Природа щедрая. Река, лиственный лес, бассейн. Белки, утки, змеи, рыбы, слизняки и осы. Все, что в моем представлении должно быть летом. Солнце и дожди, конечно. Бассейн, качалка, сауна. И кубик-хогвартс корпуса, в котором ориентироваться можно только посредством дзен-навигации.
Завершаю с благодарностью. За доверие участников группы. За совместные открытия. За возможность поработать в dream team. За ворох воспоминаний, которые увезла с собой. А в них…
Зал Десна, похожий на отсек корабля из “Космической одиссеи”. Возникающие в темноте фонарики телефонов с драпировкой из бумаги, бутылок и платочков. В них – разделенное на 16 человек дыхание.
Я открываю глаза. И какое-то время все будет чуть-чуть по другому. Пока телом помню. Душу греют сделанные Светой фотографии. Катины открытки. И стопка книжек.
Грущу. Хорошо ж. Continue reading