 |
Загадочное ночное убийство собаки | Марк Хэддон | The Curious Incident of the Dog in the Night-Time | Премия Букера: избранное | Купить книги: интернет-магазин / ISBN 5-353-01634-3 |
Автор рецензии – Татьяна Лапшина
Впервые опубликовано на Флогистоне
Однажды писатель для детей Марк Хэддон сел писать новую книгу. «Я просто хотел найти хороший образ для первой страницы книжки», – позже скажет он в интервью (The Curiously Irresistible Literary Debut of Mark Haddon). И этим образом стала мертвая собака. «Это было так ярко и захватывающе, что ставило в тупик. В один прекрасный момент я осознал, что я это уже пишу. И это было прикольно. Но это было прикольно только, если об этом говорить тем голосом, который я использовал в книге. Так что, собака пришла первой, а за ней явился голос. Только после того, как я написал несколько страниц, я начал задаваться вопросом «Кому этот голос принадлежит?». Так появился Кристофер, на самом деле, тогда, когда сама по себе книга уже начала свой путь».
Бывает художественная литература, которую обязательно нужно прочитать психологу. «Загадочное ночное убийство собаки», безусловно, входит в их число. И дело не в том, что книга была включена в лонг-лист Букера в 2003 году и отмечена премией Уитбреда. Она в некотором смысле освещают одну из самых таинственных загадок клинической психологии.
Эта книга представляет собой записки Кристофера. Ему 15 лет. И он мечтает стать космонавтом, потому что космонавты бывают одни в маленьких помещениях далеко-далеко от людей. Ещё он любит собак и крыс, компьютеры и математику. Кристофер – аутист. Шивон, учительница в специализированной школе, предложила ему написать книгу. И Кристофер её написал. Расследуя убийство соседской собаки, ему придется раскрыть совсем другую тайну. И читатель вместе с ним погрузится в страшный пугающий мир взрослых нормальных людей, с их тонкостями взаимоотношений и бесконечными переживаниями.
Можно долго спорить, насколько точна художественная реконструкция Хэддона с точки зрения психологии. Но одно остаётся несомненным: автору удается приоткрыть окошко в мир иного мышления и на некоторое время заставить читателя думать по-другому. Например, вот так (cтр. 214-216):
…время – это совсем не то, что пространство. И если ты оставил где-то какой-то предмет, например, транспортир или печенье, то у тебя в голове будет карта местности, и ты сумеешь понять, куда ты что положил. И даже если у тебя нет карты, ты все равно сумеешь отыскать этот предмет, потому что он реально существует в пространстве. А расписание – это карта времени. И вермя – это не как сад, или земля, или дорога в школу. Времени будто бы и нет. Потому что время – это просто обозначение того, как изменяются разные вещи, как земля оборачивается вокруг солнца, и перемещаются атомы, и тикают часы, и день сменяет ночь, и наступает пора вставать или ложиться в постель. Это похоже на понятия запад или северо-восток, которые перестанут существовать, когда Земля упадет на Солнце и погибнет. Потому что это всего лишь связь между Северным полюсом и Южным, которая показывает, как соотносятся между собой, например, Могадишу, Сандерленд и Канберра.
И во времени нет фиксированных размеров, вроде расстояния от нашего дома до дома миссиз Ширз или соотношения между 7 и 865. Тут все зависит от того, насколько ты разбираешься в том или ином вопросе…
…И это значит, что время – тайна, и оно не материально, и никто ещё не разгадал, что же это такое на самом деле. И если вы заблудились во времени, это все равно что заблудиться в пустыне, только вы не увидите эту пустыню, потому что она не материальна.
И вот почему мне нравятся расписания. Потому что они внушают уверенность, что вы не заблудитесь во времени.
© 2008 – 2011, Татьяна Лапшина. Все права защищены. Распространение материалов возможно и приветствуется с указанием ссылки. Для модификации и коммерческого использования, свяжитесь с автором
