Tag Archives: насилие

Злость, агрессия и насилие


Пишу пост для тех, кто стыдится насилия со своей стороны, боится агрессии и избегает злости. Не чтобы все нормализовать, а чтобы провести хоть какие-то границы между понятиями, в которых путаются даже коллеги.

1. Злость – это эмоция. Значит мы её чувствуем и иногда из-за нее думает гневные мысли. Мы конструируем злость когда обозначаем нечто как препятствие к удовлетворению своих потребностей. Она толкает нас к тому, чтобы ступить в контакт с этим препятствием и его изнечтожить. Но сам факт того, что мы переживает злость, означает, что мы ещё не вступили в контакт и занимаемся психической деятельностью и эмоциональной регуляцией, а не эмоциональным действием из гнева. Если я умею замечать, что я злюсь, как в этом связывается картина мира и мое состояние, то я могу выбирать более или менее подходящие способы достижения цели с помощью устранения или обхода препятствия.
Иногда от слова “злость” образуют всякие прилагательный. Например “злой”. Злым, то есть выражающим злость, человек может быть ситуативно (иногда), а может частенько. Тогда говорят о “злобном характере” или называют человека “злобным, злобливым”.
Но, вообще, видимо, злость случается со всеми людьми и не однажды.

2. Агрессия в широком смысле – это поведение, направленное на то, чтобы что-то захватить, уничтожить или изменить под себя, или демонстрация готовности к такому поведению. Она может быть как связана со злостью, так и нет. Воспитательные действия часто агрессивны, так как направлены на то, чтобы изменить другого человека. Например, приучить его чистить зубы. Но для этого не обязательна злость. Когда агрессия направлина на достижение каких-то рациональных целей и не сопряжена со злостью, её называют инструментальной.
Агрессия – поведение, не чувство. Агрессию не чувствуют, а делают или наблюдают.
Агрессивность – это склонность к тому, чтобы реализовывать агрессивные действия. Она может быть связана со “злобным характером”, а может и не быть. Может быть, человек просто считает, что агрессия – это крутой способ достижения своих целей.
Но, вообще, агрессия свойственна практически всем видам животных. Даже травоядные могут боднуть хищника так, что мало не покажется. И да, самооборона – тоже агрессия. Просто мы ее как-то больше уважаем, чем агрессию из зависти, например.

3. Насилие – это агрессия в отношении того, у кого меньше власти, с целью изменить его поведение на более желательное. Насилие мы тоже не чувствуем, а можем делать или наблюдать. Но важно, что агрессия двух равных людей в отношении друг друга – не насилие, пока у одного нет рычага давления на другого. Опять-таки, оно может быть вызвано злостью или нет. Мне нравится взгляд на насилие Татьяны Орловой, которая считает насилие – адаптивным механизмом выживания рода в определенных экономических ситуациях, как правило, дефицитарных. Потому что это ситуации, когда благополучие рода перевешивает ценность индивида. Собственно, насилие – механизм адаптации к окружающему миру, который позволяет на базе отношений привязанности так перестроить ценности личности, чтобы работать на интересы системы.
Опять-таки, опыт насилия есть у всех людей со всех сторон.

Как выражать и реализовывать злость, чтобы адекватно ситуации дозировать степень агресии и не прибегать к насилию? Есть простые правила.
1. Злость можно выражать, когда в отношениях есть равенство. (Если ресурса больше у тебя, рискуешь оказаться насильником; если меньше, рискуешь быть не услышанным или ещё чего похуже).
2. Важно описать поведение другого, которое вызывает вашу злость, максимально безоценочно.
3. Выразить свое отношение к этому, пояснив фрустрация какой вашей потребности приводит к злости.
4. Попросить так не делать. Если нужно обозначить что нужно, чтобы восстановить нанесенный ущерб.
5. Описать бонусы или санкции.

Если вы никогда этого не делали, следовать этим правилам может быть сложно. Это требует тренировки. И развития дополнительных навыков.

Про работу с насилием

В выходные закончился девятидневный курс по работе с травмой насилия у Татьяны Орловой. Мой бесценный опыт выползания за пределы гештальт-института. Ну то есть как закончился. Я приобрела в процессе малую группу для отработки навыков и, думаю, отрабатывать нам еще и отрабатывать. Я пока для себя субъективно в планомерном освоении второй трехдневки, а третья уже прошла.
Мне очень понравился взгляд Татьяны на насилие как на механизм адаптации к окружающему миру, который позволяет на базе отношений привязанности так перестроить ценности личности, чтобы работать в интересах группы. С этим определением много легче и интереснее живется, в обстановке всеобщего шейминга что жертвенных что абьюзивных форм поведения.
По итогам много думаю про работу с авторами насилия, которой мало где учат. А это важная тема, которая часто пропускается психологами и психотерапевтами. Я сама несколько раз оказывалась в ситуации, когда приходила к психотерапевту в ужасе от выбранной мною формы агрессии и просила помочь мне научиться к ней не прибегать. И в результате разворачивалась работа в сторону переработки стыда и вины, воспринятых как невротические. В принципе, это могло бы быть хорошим входом в работу над отказом от насилия, но она, в лучшем случае, на этом месте и останавливалась, а в худшем – использовалась мною как поддержка рационализирующей и оправдывающей насилие части. Еще чаще я приходила с теми же смутными стыдом и виной и была не в силах напрямую попросить: “научи меня делать не так, а как-то иначе”, – и была не опознана в этом. Со своей стороны с клиентами я совершала похожую ошибку из какой-то дурной формы человеколюбия и веры в лучшее. И сейчас смотрю на эти кейсы с сожалением. В общем, лучше поздно, чем никогда.
А это удивительная группа, из которой к третьей трехдневке по такой непростой теме не отвалилась ни одна участница.

Current Music – “ZWYNTAR – Mother’s Knife”

update: из обсуждения поста в фейсбуке вынесу сюда еще несколько важных ссылок и цитат
У Егора Клевцова очень простой текст (обыденным почти что языком) про то, почему так сложно бывает принимать свои ошибки в отношениях, в том числе насильственные формы поведения. Он не проходил со мной курс, но как-то так получилось, что синхронно написал:

“Не быть хорошим = не быть плохим”.
Считать себя хорошим – вредно. Такие христианские добродетели, как скромность, смирение и отказ от гордыни появились, я думаю, не просто так. Кто-то понял, как работает психика, и связал прочный образ себя хорошего с тем, что за этим образом теряется осознанность своих плохих поступков. Но плохие поступки, к сожалению, так и остались в массовом сознании запрещенными.
Однако, сейчас мы наблюдаем распад традиционной морали и рост индивидуализма и количество однозначно плохого и хорошего сильно уменьшается. И мне это нравится. Легче строить цельный образ себя, так как не нужно запрещать большой кусок своих импульсов, эмоций и мыслей. И даже часть следующих за ними поступков уже социально приемлема.
Это всё я описал очень абстрактно. Приведу пример, который, вероятно, будет знаком очень многим.
Человек в общении регулярно говорит то, что оскорбляет другого, обижает, унижает, отталкивает, а то и пугает. Но если обидчику про это сказать, то он реагирует странно. Он это отрицает. Сам обижается, говорит, что его оскорбляют, унижают, отталкивают. Попытки показать его вину и свой ущерб отвергаются. Он уверен, что он хороший и не может сделать плохого. У кого нет такого родственника или старого друга, тому я завидую.
С точки зрения психологии механизм такого поведения понятен. Опишу его широкими мазками. Процесс формирования такого человека мне видится следующим образом. Ему долго говорили, что определенные поступки и стоящие за ними переживания очень плохие, если так себя вести или думать, то он очень сильно виноват перед Богом или Компартией, его ни Бог, ни Партия любить не будут. И искупить подобное очень тяжело. А надо быть очень хорошим, вести себя хорошо и плохого не думать. Такие правила в психике мы называем интроектами, они порождают большое количество вины, стыда и ужаса перед социальным уничтожением, которые некуда девать.
В результате происходит расщепление образа Я или, как говорят в гештальт-терапии, персоналити на то, каким быть можно, а каким нельзя. Со временем осознанность остаётся только в разрешённой части, а запретное уходит в Тень (термин из Юнгианского психоанализа), говоря по-нашему полярности уходят в глубокий фон. Как только уходит осознанность, уходит и контроль над спрятанной частью, исчезает выбор так не делать. И в поведении появляются действия, суть которых не осознаётся, так как они подрывают образ Я, а очень надо быть хорошим.
Тут появляется человек, который замечает эти действия. Обозначает, что ему от них плохо, что герой нашей истории несёт ответственность и виноват в причененном ущербе.
Чем вызывает непереносимые эмоции вины и стыда, ужас уничтожения, и угрожает хорошему образу Я нашего героя. Начинается процесс защиты идентичности, ведь он хороший и плохого не делал. И на другого разворачивается проекция: какой должен быть другой, чтобы я остался хорошим. А это он плохой, он меня оскорбляет и унижает, он манипулирует, а может он просто идиот и бредит, то что он говорит – это его иллюзия. Ему бы подлечиться. В процессе такой защиты наносится ещё больший ущерб. И тут тоже не берется ответственность, ведь его спровоцировали, а вообще то он не такой.
Сейчас для таких людей появилось хлесткое название – эмоциональный абьюзер, а по-русски эмоциональный насильник.
Есть специалисты, которые работают с авторами насилия, восстанавливают их эмоциональный интеллект. Но как жить близко с абьюзером и не становиться таким специалистом, я не знаю. Как по мне, то надо держаться подальше. А самому не считать себя плохим или хорошим (как это видит общество), быть внутри открытым самому себе, а действия выбирать в зависимости от того, какие выбираешь последствия. Учиться переживать вину и стыд, возмещать ущерб. И дальше пусть мои границы встречаются с границами другого, а я буду к этому чувствителен.
Конечно, считать себя плохим – тоже приводит к последствиям, но это уже другая история.

Больше для коллег тест Тани о работе с людьми, ответственным за насилие. Но и непсихологам интересные штуки там есть.

“Нетерпи” – там можно получить помощь людям, оказаывшимся по обе стороны насилия. Они открыли направление работы с ответственными за насилие, которые хотят решить эту проблему.
В Питере работой с авторами насилия занимается центр социальной поддержки “Альтернатива”. Они прямо специализируются на этом, адаптируют западные протоколы под наши реалии.

Про гендерное насилие

Раньше не задумывалась об этом термине, но сейчас он на слуху. И то, как он применяется в русскоязычном обществе, мне крайне не приятно. Дальше имеет смысл читать только тем, кого интересует употребление понятия “гендер” и “гендерный”. Сразу оговорюсь: я ни разу не отрицаю чудовищность событий, приводящих к частому упоминанию этого термина; не отрицаю распространенности насилия мужчин над женщинами. Просто пытаюсь разобраться в собственной реакции на термин. Continue reading